Стенограмма встречи:
В.В.Путин: Как вам здесь китайская кухня? Нравится?
Голоса: Да.
В.В.Путин: Пекин понравился? Он меняется каждый год достаточно интенсивно.
Журналист: В последний год он не очень изменился. А последние лет пять менялся.
В.В.Путин: Да, конечно. Сейчас будет Шанхай меняться, потому что Шанхай готовится к выставке 2010 года.
Вопрос: А Сочи?
В.В.Путин: Сочи будет тоже меняться. Вы знаете, что мы начали активную работу по конкретным объектам, она уже началась на практике, на земле. Я надеюсь, что мы с вами будем свидетелями роста этих объектов. Можно посмотреть - у Козака (Д.Н.Козак, вице-премьер) есть в режиме реального времени камера, работает с утра до ночи. Там видно. Потом включим с вами ускоренную съемку и посмотрим, что происходило за эти годы.
Вопрос: Владимир Владимирович, за эти два дня одной из главных новостей во время Вашего визита было подписание документов по энергетическому сотрудничеству: в атомной сфере, по углю. Но больше всего по газу.
То, что было озвучено членами Вашей команды, звучит достаточно оптимистично - это 70 млрд кубометров газа, начало поставок 2014-2015 годы. Это достаточно масштабные цифры. Но с другой стороны, нет конкретики. Какая будет цена? Всех это, прежде всего, интересует, потому что все знают, что Китай очень долго торговался за это. Когда начнутся поставки, и как это повлияет на исполнение наших обязательств перед западными партнерами? Потому что объемы сопоставимы, Европу надо наполнять - «Южный» и «Северный» потоки. Или, может быть, это последнее китайское предупреждение?
В.В.Путин: Во-первых, я бы не зацикливался исключительно на углеводородах и на газе. Я хочу напомнить, и мы считаем важным результатом переговоров - это согласие наших китайских партнеров с тем, что российская компания «Росатом» будет заниматься возведением второй очереди Тяньванской атомной электростанции. Я считаю, что это одна из наших важнейших договоренностей в ходе визита.
Это было заявлено нам прямо. Там есть еще некоторые моменты, которые подлежат досогласованию. Я надеюсь, что в ближайшие 2-3 месяца мы это все закончим. Но нам было прямо сказано, что политическое решение руководства Китая, правительства Китая принято - «Росатом» будет генеральным подрядчиком.
Это серьезное дело, большой контракт, многомиллиардный контракт, который будет загружать наши мощности. Это сотрудничество не просто в энергетике, это сотрудничество как раз в высокотехнологичной сфере - атомное машиностроение. Стройка довольно сложная. Это первое.
Второе. Мы приступили к практической реализации достигнутых ранее договоренностей по добыче нефти. Мы ее добываем у нас на территории и транспортируем.
Обратите внимание: мало кто верил, что мы построим такую трубопроводную систему в таких сложных условиях, как сибирские. Там нет ни транспорта, ни связи, ни энергетики, электричества не было даже. В кратчайшие сроки построили 2000 с лишним километров. А это не просто труба, это не просто железку в землю зарыть - это сложнейшая современная система со всей инфраструктурой. Мы это сделали. И это, конечно, тоже безусловный успех.
Сейчас китайские партнеры должны подвести соответствующую систему со своей стороны, и начнутся поставки. В принципе и железнодорожным транспортом эти поставки осуществляются.
В самое ближайшее время я вас приглашаю, рекомендую съездить на Дальний Восток посмотреть, какой там новый терминал сделали. Это любопытно. Мы его в ближайшее время запустим.
То есть у нас в принципе вся система до Тихого океана уже работает. Как только мы начнем наполнять ресурсами, приступим уже ко второй части строительства - уже самой трубопроводной системы прямо с берега Тихого океана.
И плюс НПЗ на территории Китая. Это второе направление.
Третье. Впервые за два года начались перетоки электроэнергии в Китай. И здесь тоже есть, над чем поработать и в будущем - над увеличением этих поставок.
Еще одно направление - уголь, вы сказали. У китайцев есть хорошие технологии, они уголь переводят в жидкообразные и даже газообразные состояния
Ну и, наконец, последнее - это газ, о котором вы сказали. Действительно, по двум маршрутам, как и планировали, мы собираемся работать - по западному и по восточному. По западному чуть больше - 38 млрд куб. метров в год, по восточному - 30 млрд куб. метров в год. Это в конечном итоге. На первом этапе вообще речь идет о 10-15 млрд.
Вопрос: По западному?
В.В.Путин: По западному - как начальный этап. Это можно сделать довольно быстро, и не требует больших инвестиционных ресурсов. Потому что у нас там трубопроводные системы функционируют, они есть. Там нужно «локинги» просто сделать, кое-что добавить, чуть-чуть раньше перетащить эти трубопроводные системы. Это будет функционировать достаточно быстро.
Теперь что касается ресурсной базы. В прошлом году у нас был пик добычи - 550 млрд куб. метров. А потенциал добычи уже сейчас - 600 и больше млрд. Так что мы знаем: объемы потребления сейчас упали. Но даже если они возрастут до пиковых прошлого года, нам уже сейчас, не вводя ничего нового, достаточно ресурсной базы для того, чтобы обеспечить внутренние потребности, долгосрочные контракты с нашими европейскими партнерами, и на первом этапе решить все проблемы, связанные с ресурсной базой для Китая.
На будущее у нас возможностей еще больше. Мы же даже еще не приступали к разработке той ресурсной базы, о которой я говорил, когда мы собирались на Ямале. А там только на Ямальском полуострове 50 трлн куб. метров. А вообще в том субъекте Федерации - до 125 трлн. Понимаете, это вообще мировые запасы, колоссальные. Поэтому с ресурсной базой в этом регионе страны нет никаких проблем.
Но повторяю - даже разрабатывать ничего не нужно. На сегодняшний день, если бы вот сейчас, вот завтра, нам нужно было бы поставлять, мы завтра бы обеспечили бесперебойно и в полном объеме.
Что касается восточного направления, то на Сахалине, на Камчатке, на Дальнем Востоке, в Восточной Сибири ресурсная база составляет, по нашим оценкам, примерно, 65 трлн куб. метров. Это еще не запасы, это ресурсы, их нужно подтверждать дополнительно. Это может быть чуть меньше, а скорее всего это будет больше. Но это, как вы понимаете, объем просто колоссальный. Это тоже, по сути, мировые запасы. И там не будет никаких проблем с заполнением этой системы. Главное - нам было договориться об условиях и сроках поставки.
Теперь о сроках. Мы считаем, что в западном направлении эта проблема может быть решена до 2015 года. На востоке примерно с 2015-го может начать решаться и займет года 2-3. Но в целом, если потребность будет очень большой... Ведь дело еще и в потреблении. Если будут соответствующие контракты, можно ускорить, можно фактически состыковать работу и по восточному направлению, и по западному. Но так планируется к 2015-му закончить западное направление, а с 15-го начать восточное.
Теперь самый чувствительный вопрос - по ценам. Даже не по самой цене, а по принципам ее исчисления. Вы правы абсолютно, это было самым основным «камнем преткновения» во всех переговорах с нашими китайскими партнерами. Хочу вас проинформировать о том, что договоренность достигнута.
И это действительно является серьезной, очень хорошей, приятной для всех нас новостью. Вчера вечером достигнута договоренность между «Газпромом» и его китайскими партнерами, что цена на газ для КНР «Газпромом» будет привязана к азиатской нефтяной корзине.
Есть еще некоторые детали по самой формуле, но они носят уже второстепенный характер. Принципиально вопрос об исчислении формулы цены решен.
Вопрос: Владимир Владимирович, на встрече с Ху Цзиньтао сегодня Вы сказали, что у Вас установились хорошие, дружеские отношения. Можно ли объяснить этими личными хорошими отношениями то, что с таким неуступчивым партнером, как Китай, именно по ценам в энергетике удалось договориться? Вопрос хорошего взаимодействия в политике, в экономике, вообще в целом.
И удается ли благодаря личным отношениям обсуждать такие сложные вопросы, как ситуация на Черкизовском рынке, который был закрыт? И кстати, поднимала ли китайская сторона на встрече с Вами именно эту тему?
В.В.Путин: Нет, непосредственно эта тема не поднималась в ходе этих встреч - сегодняшних и вчерашних переговоров. Но мы знаем озабоченность наших китайских партнеров. Они не заинтересованы, как и любое государство, в каких-то «серых» схемах и нарушениях закона страны, где они работают на рынке.
Вопрос - в другом. Вопрос в том, чтобы нам, работая с двух сторон, создать максимально прозрачные рыночные, но регулируемые и понятные правила взаимодействия. С тем, чтобы и участники экономической деятельности понимали, на что они могут рассчитывать, и чтобы люди, которые работают непосредственно в той или иной стране, чувствовали себя защищенными.
И я думаю, что вы со мной согласитесь: когда действуют «серые» или какие-то там «черные» схемы, никто ни в чем не может быть уверен - ни в объемах поставок, ни в защите интересов людей.
Мы еще раз убедились в том, что официальные китайские лица настроены на то, чтобы максимально цивилизовать наши отношения. Ну, конечно, они будут стараться продвигать свой товар, защищать свои интересы, они это делают последовательно, но мы готовы к этой работе.
Вчера же мы подписали соответствующие документы об организации работы таможни с одной и с другой стороны. Вот это как раз и есть работа в этом направлении. В направлении создания цивилизованных рыночных отношений, прогнозируемых и прозрачных.
Первая часть вашего вопроса?
Вопрос: Касается личных отношений...
В.В.Путин: У нас, действительно, очень добрые отношения. Сегодня Председатель Ху Цзиньтао за ужином вспоминал, что мы знакомы с ним уже почти 10 лет. Эти отношения складывались, постепенно.
И, конечно, в значительной степени благодаря этим отношениям создается хорошая атмосфера для разговора по сложным вопросам, по которым, на первый взгляд, было бы сложно, трудно договориться. Но эти личные отношения, конечно, не предопределяют исхода этих переговоров, потому что и с российской стороны, и с китайской стороны всегда переговоры идут очень остро, очень жестко, иногда до последней секунды.
Китайцы - сложные переговорщики, очень сложные. Я не знаю вопроса, по которым не было бы споров. По каждому вопросу - споры «до хрипоты» и до последней секунды. И иногда просто откладывают подписание, возвращаются потом, но, в целом, находят понимание. И те, и другие участники процесса, с российской и с китайской стороны, в конечном итоге договариваются.
Потому что в основе наших отношений лежит взаимный национальный интерес, а личные отношения - они сопровождают это процесс. В общем-то, это, конечно, положительный факт.
Вопрос: В начале этого года и российское Правительство, и китайское говорили много о возможности перевода взаимной торговли, расчетов во взаимной торговле на национальные валюты России и Китая. Скажите, на встречах в Пекине, которые у Вас были в эти два дня, поднималась эта тема? И вообще какие перспективы такой работы?
В.В.Путин: Мы говорили о такой возможности и в двустороннем плане, между Россией и Китаем. Вчера и наши энергетики ставили этот вопрос, в том числе даже «Газпром». Мы, в принципе, не возражаем рассмотреть возможности продажи наших энергоресурсов за рубли. Но это значит, что у китайских партнеров эти рубли должны быть.
Мы готовы что-то приобретать и за юани, но здесь нужен баланс. И это вопрос, который нужно изучать на уровне экспертов. В рамках ШОС мы договорились о том, что в ближайшее время в Казахстане должна пройти встреча министров финансов и председателей центробанков как раз для обсуждения вопросов подобного рода.
Вопрос: Считаете ли Вы необходимым введение дополнительных санкций против Ирана, если не удадутся переговоры, которые сейчас идут?
В.В.Путин: Если не состоятся, либо закончатся фиаско, тогда можно будет говорить о последующих шагах. А если мы сейчас, еще не сделав конкретных шагов, уже будем анонсировать какие-то санкции, то мы тем самым не будем создавать благоприятных условий для того, чтобы они закончились в позитивном ключе. Поэтому я считаю, что говорить об этом преждевременно.
Вопрос: Владимир Владимирович, Ваша поездка началась с Владивостока. Вы посетили остров Русский, посмотрели, как готовится регион к проведению АТЭС. Поделитесь, пожалуйста, впечатлениями. Насколько реально воплотить всю эту сказку, которую рассказывают, в жизнь, потому что у нас с коллегами закрались сомнения? Осталось всего два года.
В.В.Путин: Кто не верит? Поднимите руки! Все верят! А Вы говорите, не верите. Я таких коллег не видел.
Журналист: Ясно, что что-то построят - вопрос в том, сколько это простоит, грубо говоря.
Есть сомнения, что в полном объеме построят.
В.В.Путин: Вы знаете, нужно меньше... как бы так интеллигентнее выразиться...
Журналист: А Вы как есть говорите!
В.В.Путин: Нет, как есть, не буду. Всё построят. После того, как я увидел то, что там происходит, у меня уже нет сомнений.
Посмотрел на современные технологии, с которыми это все реализуется. Посмотрел на объем строительства, на потенциал. Вопросы финансирования у нас практически все решены. Там, правда, - как обычно в таких случаях, и здесь нет ничего необычного- говорят о том, что что-то дороже получается, грунты другие. Но это детали. Понимаете? В целом, у меня нет сомнений. Уверен, что мы это сделаем.
Но Вы правильно сказали, это действительно красивый проект. Мы на востоке страны создадим крупнейший научно-образовательный центр, абсолютно новый не только с точки зрения площадки, но и по своему научно-образовательному потенциалу.
Обращаю ваше внимание, что рядышком строится так называемый океанариум. Но это не только объект для посещения для туристов. Откуда он возник? Несколько лет назад я был в Дальневосточном центре Академии наук, где занимаются биологией моря, посмотрел, в каких условиях работают ученые. А потенциал очень высокий и хороший. И тогда мы договорились о том, что мы сделаем совершенно новую площадку для Академии наук. По сути, это будет новый объект Академии наук по изучению биологии моря.
Мне представляется, что и первый, и второй объект - то есть и сам университет, и этот океанариум с научным центром - будут одними из ключевых гуманитарных и интеллектуальных центров Дальнего Востока вообще: и нашей страны, и наших соседей.
Там уже сейчас учатся в действующем университете Владивостока много студентов из зарубежных стран. Уверен, если мы создадим условия для нашего профессорско-преподавательского состава, для профессорско-преподавательского состава из заграницы - постараемся лучших взять, то будут работать. Если жить в хороших условиях, получать хорошую заработную плату, работать с талантливыми молодыми людьми... Думаю, что мы сделаем там «конфетку», мне бы очень хотелось.
Во всяком случае, нам с вами на Дальнем Востоке нужны какие-то точки такого рода. Если мы создадим такой интеллектуальный центр, за ним, уверен, будет развитие и по другим направлениям.
Вопрос: У меня вопрос, если можно, снова по Ирану. Некоторые аналитики говорят, что у России нет единой позиции по Ирану. Президент говорит, что санкции по Ирану иногда неизбежны, Премьер-министр говорит, что все-таки еще рано. Как Вы считаете, что санкции неизбежны?
В.В.Путин: У нас внешнюю политику определяет Президент. Если Дмитрий Анатольевич сказал, что неизбежно, значит неизбежно. Но если вы внимательно посмотрите все его высказывания, в каком контексте он все это говорит, то, я уверен, вы убедитесь, что там железобетонной настроенности на санкционную политику нет.
Почему я так уверенно говорю об этом? Потому что мы эти проблемы обсуждаем коллегиально, на совещаниях Совета безопасности. Я знаю позицию Дмитрия Анатольевича. Она формулируется, еще раз хочу это подчеркнуть, коллегиально. И в целом мы считаем, что нужно подходить к этому осторожно - пугать иранцев ни к чему. Нужно договариваться, искать эти компромиссы. А если они не будут найдены, тогда посмотрим, что делать дальше.
Вопрос: Владимир Владимирович, можно «свернуть» с китайской земли к российским реалиям. Партия, которую Вы возглавляете - «Единая Россия» - уверенно выиграла региональные выборы по всей стране.
В.В.Путин: Вы меня поздравляете с этим, что ли?
Вопрос: Поздравляем, конечно, с этим. Наиболее впечатляющий результат, как Вы знаете, случился в Москве - 32 из 35 мест принадлежат «Единой России». С одной стороны, это говорит о рейтинге партии и о Вашем рейтинге, как основе партии, краеугольном камне партии. С другой стороны, многие за рубежом и в России убеждены, что эти рейтинги не вполне обоснованны. Скажите, вот сегодня 3 думских фракции покинули зал заседания Думы и, в принципе, эта ситуация, действительно, крайняя, и это о многом говорит. О чем именно Вам это говорит? И не случится ли так, что в ближайшей перспективе оппозиция будет вытеснена с политического пространства страны?
В.В.Путин: Мы с вами находимся здесь. В воскресенье я проголосовал и уехал сразу, поэтому в деталях я, конечно, не знаю, что там происходило за это время.
Но, насколько мне известно, все, что произошло, в значительной степени совпадает с предварительными социологическими исследованиями. А в некоторых случаях, как мне сказали, с «экзит-полами». Поэтому те, кто проиграл, они всегда недовольны, но те, кто выиграли, они должны вести себя сдержанно, и не нужно никакой эйфории.
В любом случае, нужно с коллегами вести диалог корректно. А если есть какие-то подозрения в нарушениях, то есть соответствующие процедуры. Они - эти споры - должны решаться в суде.
Что же касается вытеснения оппозиции с политических площадок, я считаю, что это было бы контрпродуктивно. Считаю, что оппозиция в стране нужна и уверен, что для нее есть это политическое пространство.
Потому что всегда есть люди, которые критически относятся к тому, что делает власть. И поделом! Потому что власть действительно часто совершает очень много ошибок, а люди, которые во власти сидят, часто думают, что они здесь застряли навечно. Поэтому совершают двойные и тройные ошибки. По определению, это создает необходимое пространство для деятельности оппозиции.
Что касается того, что произошло в Думе, об этом можно только сожалеть. Я думаю, что это в значительной степени связано еще с внутрипартийной риторикой. Мне представляется, что в этих условиях нужно всем коллегам сесть вместе за стол переговоров, пообсуждать текущую ситуацию и принять такое решение, которое позволит выйти из этой ситуации.
Вопрос: Как лидер партии Вы гордитесь результатом?
В.В.Путин: Я, конечно, доволен этими результатами, но я не доволен в принципе тем, как мы работаем. Потому что в условиях кризиса можно было бы активнее, энергичнее продвигать некоторые из принимаемых нами решений. Решения правильные, но нужно добиваться их более быстрого продвижения в жизнь, более быстрой и эффективной реализации.
Вопрос: Об этом, видимо, на съезде будет речь?
В.В.Путин: Об этом тоже будет. Но сегодня, мы уже много об этом говорили, нужно уже думать о периоде выхода из кризиса. Я уже, по-моему, приводил эти примеры. В Туле, по-моему - многие из пула ездили туда, - вы же слышали, как там говорят, допустим, химики: расход воды сократили процентов на 90, электричества на 25%, газа на 24%.
То есть сами условия кризиса вынуждают их действовать определенным образом - экономить, переходить на новейшие технологии. Это именно то, о чем мы всегда говорили, что кризис должен подталкивать к модернизации производства. Но для того, чтобы этим компаниям, этим людям, структурам помочь, мы должны создавать соответствующие условия.
Когда я сказал, что не всегда доволен, я имел в виду как раз то, что нужно побыстрее внедрять некоторые решения, идеи, предложения, даже сформулированные Госдумой.
Вопрос: Владимир Владимирович, а Вы считаете, что эти выборы были честными в целом?
В.В.Путин: Если говорить о том, честные они или нет, если у кого-то есть сомнения, нужно идти в суд и доказывать. Потому что так можно бесконечно говорить: «нет, нечестно», «это плохо». Ну а что за этим? Должны же быть какие-то доказательства. Доказательства предъявили, положили на стол. Оппоненты всегда скажут: «Нет, это доказательства, которые сами по себе являются фальсификацией». Кто в этом может разобраться кроме суда? В суд надо идти, понимаете? И там спорить на этот счет.
Но если в Мосгордуме в течение многих лет не были представлены представители, скажем, одной из партий, то почему они сейчас должны там появиться? Надо объективно на эти процессы смотреть. Хотя, я хочу еще раз сказать, что в таких ситуациях, конечно, очень многое зависит от межпартийного диалога, морального климата в самой Государственной Думе, от умения вести диалог с коллегами.
Вопрос: Мы говорили о кризисе и о том, что с ним связано. Сегодня прошло заседание ШОС - как Вы считаете, сегодня эта организация работает больше по вопросам безопасности? Или все-таки произошел уклон в экономическую сторону, как раз по преодолению, связанному с мировым кризисом?
В.В.Путин: Что касается двусторонних переговоров с нашими китайскими партнерами и работы в рамках ШОС - это, конечно, прежде всего, наше взаимодействие в экономической сфере. Если только не считать договоренности с Китаем об информировании друг друга о пусках баллистических ракет, что я считаю чрезвычайно важным событием. Чрезвычайно важным, повышающим доверие между странами в очень чувствительной сфере стратегических вооружений. Это действительно дополнительный штрих к полноценным стратегическим отношениям, к полноценному стратегическому партнерству между Россией и Китаем. Дополнительный серьезный штрих.
А все остальное у нас практически было посвящено экономике. Что касается Шанхайской организации сотрудничества, то здесь все было посвящено исключительно экономике. Конечно, мы упоминали о таких проблемах, как борьба с наркотрафиком, с организованной преступностью, с терроризмом. Но это было в общем и целом, а в основном, конечно, говорили о взаимных инвестициях, о борьбе с инфекционными болезнями. Говорили, я уже упоминал об этом, о возможности использования национальных валют во взаимных расчетах.
Казахстан выступил с идеей электронных расчетов в наднациональной валюте. И это тоже будет предметом рассмотрения на ближайшей встрече министров финансов и председателей центральных банков. Мы говорили об инвестициях, как я уже сказал, о некоторых конкретных проектах, в частности, в инфраструктуре. Так что 90 с лишним процентов - это все экономика.
Вопрос: А такой тренд сохранится дальше?
В.В.Путин: Да, конечно, такой тренд сохранится. Потому что сейчас, особенно в условиях экономического кризиса, «центр тяжести» всех мировых проблем переместился именно в сферу экономики - это очевидный факт.
Вопрос: Можно вернуться к вопросу поставок газа в Китай? Вот по аналогии с нефтью, может ли последовать предоплата от Китая за будущие поставки газа? И если да, то...
Голос: Это не предоплата, это кредит...
В.В.Путин: Да, это на развитие инфраструктуры, на совместную работу. Но это мы пока не прорабатывали. В принципе, у «Газпрома» достаточно ресурсов, они сами могут это сделать.
Повторяю, что касается западного направления, там вообще не нужно больших капиталовложений. У нас там трубопроводная система-то есть, нужно просто чуть-чуть, как специалисты говорят, «лупики» сделать и увеличить немножко объем прокачки к границе и через границу.
Это не большие деньги, но, в целом, можно себе представить, что под эти проекты партнеры где-то будут кредитоваться. Не исключаю, что и китайские партнеры могут предложить какие-то кредиты. Но пока это не обсуждалось, это пока не нужно.
Понимаете, ведь газовый бизнес построен таким образом: если есть рынок сбыта, если есть контракты, то под эти контракты вообще нет никаких проблем получить финансирование с рынка, под реализацию проектов. Потому что это не нефть - где добыли, на рынок притащили и на бирже продали.
Здесь, в основном, мы продаем, по долгосрочным контрактам. Контракты есть - значит, финансовые институты знают, что такой-то объем в такой-то срок будет продан, будет получена такая-то прибыль. Поэтому можно спокойно под эти контракты давать финансирование на строительство тех или иных инфраструктурных объектов. Вообще никакой проблемы нет.
Вопрос: А можно эти деньги, например, не «Газпрому» отдать, а, скажем, погасить дефицит бюджета?
В.В.Путин: Ну, это совсем «в огороде бузина, а Киеве - дядька». Дефицит бюджета мы будем гасить из общего объема роста экономики, повышая доходы бюджета. Нам для этого нет никакой необходимости брать кредитные ресурсы из других стран, которые мы собираемся использовать в рыночных проектах, легко самоокупаемых.
Зачем это нам? Это совершенно другие деньги и, может быть, другая стоимость этих денег.
Вот сейчас А.Л.Кудрин обсуждал этот вопрос с Мировым банком. У нас сейчас нет никакой необходимости брать в этих международных институтах эти кредитные ресурсы. Но он это обсуждает, почему? Потому что, может быть, там даже дешевле, чем использовать внутренние резервы. Нам, может быть, целесообразнее резервы свои оставить, не тратить и взять дешевые международные ресурсы. Но пока и этого не нужно. У нас такой необходимости нет.
Вопрос: Нет необходимости заимствовать?
В.В.Путин: Пока нет. На внутреннем рынке мы будем. У международных финансовых организаций - пока нет.
Вопрос: Но на внешнем рынке мы будем брать?
В.В.Путин: На внешнем рынке мы всегда заимствовали, даже в лучшие годы: и в 2008 году, и в этом. Это такая текущая работа, постоянная. Даже при наличии резервов постоянно подкредитовываемся.
Вопрос: Я имею в виду евробонды.
В.В.Путин: Евробонды, да. Они же выпускались и раньше.
Это понимаете, такая ситуация - когда, что, где выгоднее брать. Вопрос в чем: если мы берем какие-то кредитные ресурсы - сколько мы должны будем истратить на их обслуживание? А сколько мы спалим резервов, если будем весь объем дефицита гасить из этих резервов? Это просто взвешивается, что выгоднее.
Сейчас западные рынки постепенно открываются, коммерческие рынки. И достаточно дешевые ресурсы. Поэтому Минфин смотрит, где ему выгоднее и интереснее. В принципе мы могли бы вообще ничего там не брать, у нас резервов достаточно. Но Минфин считает, что лучше резервы пока придержать и выгоднее чем-то там воспользоваться. Но пока и этого не нужно. Мы пока у международных финансовых организаций не планируем ничего брать.
Но потом посмотрим, как будет развиваться международная конъюнктура, куда будет кризис уходить, в какие сроки, какими темпами, какие у нас внутренние доходы будут, как будет ВВП увеличиваться, соответственно, как будут расти доходы бюджета.
Но, во всяком случае, брать коммерческий кредит для того, чтобы финансировать дефицит бюджета, мы совсем не собираемся. Нам лучше, если уж кредитоваться - то будет не государство кредитоваться, а компания будет кредитоваться. Сделает проект, получит доход, в бюджет поступления будут, налоговая база расширится, ВВП будет расти от реализации этих проектов. Так что здесь - это не тот случай.
Вопрос: Было заявление одного из официальных американских лиц о том, что, возможно, элементы американской ПРО будут размещены на Кавказе, в частности в Грузии. Насколько это реально и как Россия может отреагировать?
В.В.Путин: Вы знаете, что ж я буду комментировать заявления каких-то американских должностных лиц?
В.В.Путин: Я такого не слышал. Это Президент Обама сказал?
Реплика: Нет. Вершбоу (А.Вершбоу, заместитель министра обороны США).
В.В.Путин: Вершбоу. Ну, Вершбоу, вообще легендарный человек. Обама говорит одно, Вершбоу говорит другое. Поди разберись там у них, американцев, кто у них руководит внешней политикой.
Мы ориентируемся на то, что говорит глава американского государства. Он сказал, что третьего позиционного района в Европе не будет. Мы удовлетворены этим заявлением. А строить предположения о том, что будет дальше, я считаю, что это тоже не очень правильно, потому что чего же там всех раздражать и пугать.
Кстати говоря, я не видел никакой эйфории с нашей стороны после заявления Президента Соединенных Штатов. По-моему, мы отнеслись к этому очень сдержанно, спокойно. Во всяком случае, руководство страны - с пониманием и благодарностью. Считаем, что это правильное и мужественное решение Президента Обамы.
А последовавшие за этим попытки отдельных должностных лиц дезавуировать это заявление своего Президента мы считаем странными. Но это не наш вопрос - наводить там порядок внутри администрации.
Если же какие-то решения будут приняты, тогда будет соответствующая реакция. Конечно, она будет, это совершенно очевидно, мы в любом случае будем обеспечивать свою безопасность. В любом случае, и у нас есть для этого все средства.
Мы просто считаем, что это не нужно делать, загонять ситуацию в тупик, потому что любые односторонние действия в сфере, которая, так или иначе, нарушает стратегический баланс, ведут к ответным действиям и к гонке вооружений. Мы считаем, что это очень опасно, очень плохо, и будем стремиться к тому, чтобы в рамках диалога со всеми партнерами, в том числе с американскими, находить общие решения, которые бы не разрушали безопасность, а укрепляли ее.
Вопрос: И последний вопрос можно? Вы сказали про Тулу, я смотрю у Вас новые часы...
В.В.Путин: Недавно, да.
Вопрос: Просто мне кажется, что в условиях кризиса эти часы ненадолго. И не лучше ли в этой ситуации запастись здесь оптом, китайскими, по 30 долларов?
В.В.Путин: Зачем?
Реплика: Ну, потому что все равно будут у Вас просить сейчас.
В.В.Путин: Если хороший человек попросит - не жалко...
Вы сами довольны поездкой? Вам понравилось?
Журналист: Хороша.
В.В.Путин: По-моему, она насыщенная. Действительно, насыщенная поездка была, много всего интересного.
А если закончить тем, с чего начали: мне понравилось то, что делается на Дальнем Востоке. Вы знаете, объем большой. Целый город надо построить. Но если мы не будем браться за такие дела, то мы никогда не сделаем ничего. Делать надо и не бояться этих задач.
Спасибо.