Стенограмма встречи:
Реплики: Здравствуйте, Владимир Владимирович!
Е.В.Миронов: Владимир Владимирович, обратите внимание, что говорят: именно здесь в 1897 году познакомились Чехов и Станиславский. Так что Вы прямо находитесь, как говорится, вместе с ними рядом – святое место.
В.В.Путин: И такие у вас помещения здесь! Красиво как!
Реплика: Да.
В.В.Путин: Замечательные просто! Я, во-первых, хочу Вас поздравить, Женя!
Е.В.Миронов: Спасибо.
В.В.Путин: И всех ваших коллег с этим замечательным событием – с открытием театра. С 1993 года, по-моему, существует этот проект как восстановление театра. Но только в 2007-м, по-моему, начались реальные работы…
Е.В.Миронов: В 2007-м.
В.В.Путин: Как раз после того, как появился здесь Евгений Миронов и его…
Е.В.Миронов: …И моя записка дошла до Вас с мольбой – выслушать.
В.В.Путин: Да. Но дело – не в записке, дело в том, что здесь появились люди не просто талантливые, но ещё деятельные, которые взяли реально всё это в свои руки, всю эту работу, и довели до конца, что особенно приятно и что не так часто бывает. С чем я вас хочу поздравить, за что хочу поблагодарить! Потому что далеко не всегда, когда выделяются государственные средства, ресурсы, они расходуются с толком, эффективно и, главное работа заканчивается в срок. Вот здесь, по-моему, всё это состоялось. Но, насколько мне известно, в позапрошлом году при археологических раскопках здесь нашли и клад из монет Василия Шуйского. Где деньги?
Е.В.Миронов: Я думаю, где они? А они у Вас, Владимир Владимирович, раз Вы знаете об этом.
В.В.Путин: Зажилили денежки, нет?
Е.В.Миронов: Нет.
Ч.Н.Хаматова: Хотели, чтобы не прерывался ремонт.
Е.В.Миронов: Нет, я побоялся. Правда, думал, что остановится ремонт: начнут раскопки, начнут такие клады доставать. Но, слава Богу, на трёх монетах всё благополучно закончилось.
В.В.Путин: Завершилось?
Е.В.Миронов: Да.
В.В.Путин: За четыре года практически, да?
Е.В.Миронов: Ну да, чуть меньше даже.
В.В.Путин: Меньше чем за три года проведена просто огромная работа. То, что я сейчас посмотрел, впечатляет, без всякого преувеличения. Реставрация проведена: восстановлено замечательное здание, которое, безусловно, отвечает самому духу старой Москвы. Насытили самой современной техникой, оборудованием. Замечательная площадка для того, чтобы здесь работать и радовать любителей искусства вообще и театрального искусства в частности. Мне художественный руководитель рассказывал изначально свои идеи, которые заключаются в том, чтобы сюда приглашать и молодых начинающих актёров, труппы самые разные, причём не только из России, но из-за рубежа, приглашать талантливых режиссёров. Собственно говоря, вы это и делаете сейчас, и делаете успешно, а теперь ещё появляется вот такая хорошая база для того, чтобы усовершенствовать все ваши задумки, оттачивать их и презентовать публике. Уверен, это будет местом притяжения.
Сейчас Евгений рассказывал о планах расширения, Сергей Семёнович (Собянин) кивает головой, это значит, что Москва с её большими финансовыми возможностями подключится, а возможности действительно немаленькие, потому что гораздо более половины всех основных налогоплательщиков сосредоточено в Москве, налоговая база и доходная часть бюджета очень большие. Мы с Женей будем рядом, будем вам помогать, конечно. И надеюсь, что и вторая часть не менее амбициозная, а может быть, более амбициозная, чем первая: сейчас трудно ещё сказать, когда мы начнём и когда закончим, но эта идея интересная и вполне реализуемая. Я вам хочу пожелать успеха. Спасибо вам большое. Поздравляю вас!
Е.В.Миронов: Владимир Владимирович, можно, прежде чем ребята, которые очень хотели с вами встретиться: здесь и актёры, и режиссёры, и критики даже есть…
В.В.Путин: А это зачем?
Е.В.Миронов: На всякий случай, чтобы потом уже не придумывали, а точно знали, о чём здесь говорилось. Я хотел бы начать с неприятного, чтобы потом уже не останавливаться на этом, а только говорить о приятном. Просто та программа, про которую я Вам рассказал, программа такого уникального, скажем, международного театрального центра, центра инноваций, где есть все направления (вот, как Вы говорили, и постановки великих режиссёров, и, самое главное, школа дебюта, школа повышения квалификации, фестивальная деятельность), мы уже это действительно делаем и четыре года этим занимаемся. Но больше, я Вам скажу честно, нет сил, мы просто погибнем. Вы сейчас так поджали губу, я буду просить, действительно, денег, и мне не стыдно их просить у Вас, потому что я знаю, что это очень важное и серьёзное дело.
В.В.Путин: Мне не стыдно сказать, что денег нет.
Е.В.Миронов: Да, Владимир Владимирович.
В.В.Путин: Но будем искать.
Е.В.Миронов: Вот это самое главное. Я знал, что Вы не сможете нас кинуть.
В.В.Путин: Я вообще никогда никого не кидаю.
Е.В.Миронов: Мы всегда в ответе за тех, кого приручили.
В.В.Путин: Но вопрос только в том, чтобы нам точно сформулировать потребности, объёмы, сроки и так далее.
Е.В.Миронов: Я знаю, просто мы… Работать, жить с протянутой рукой, я имею в виду спонсоров, а потом выступать, отрабатывать на корпоративах, праздниках нет сил. Всё, что мы делаем, мы хотим сделать, чтобы это было серьёзно, по-взрослому: и серьёзные режиссёры, и опыты (даже если это экспериментальные опыты) должны потом во что-то претворяться. И не только так, что первый режиссёр сделал спектакль – спасибо, отошёл, а надо следить, отслеживать путь, чтобы он вышел потом с малой сцены на большую сцену. За всё отвечать хотим, и, честно говоря, это требует… Мы живём на смету. Мы посмотрели, какая смета у других театров в Москве, у которых нет такой тяжёлой и интересной структуры, как у нас, и поняли, что… я ещё раз говорю: нам нужна поддержка. Тут есть ориентировочный годовой бюджет, который мы написали, – написали, чем мы занимались, честно и, честно говоря, скромно.
В.В.Путин: Александру Алексеевичу (Авдееву).
Е.В.Миронов: Поскольку письмо написано на Ваше имя…
В.В.Путин: А я прямо сейчас ему и распишу – Авдееву.
Е.В.Миронов: А второе какое слово?
В.В.Путин: А как вы думаете?
Е.В.Миронов: Я думаю, что «решить эту проблему».
В.В.Путин: Это было бы поверхностным решением. «Прошу рассмотреть».
Е.В.Миронов: Меня предупреждали, что это не очень хорошо вот так, да?
В.В.Путин: Наплюйте в глаза тому, кто вам так сказал!
Е.В.Миронов: Хорошо, Владимир Владимирович. Вот и всё. Дальше я хочу Вас познакомить ещё раз с ребятами. Есть артисты. Мы просто хотели поделиться с Вами, как вообще вступать во взрослую жизнь, с чем, с какими трудностями, может быть, сталкиваются и чем в этом смысле может Театр наций помочь.
Ю.С.Пересильд: Можно я тогда?
Е.В.Миронов: Юлия Пересильд.
Ю.С.Пересильд: Меня Юля зовут.
В.В.Путин: Здравствуйте.
Ю.С.Пересильд: Я хочу сказать, что на самом деле Театр наций – это глоток воздуха для молодых, особенно для молодых, начинающих артистов и режиссёров.
В.В.Путин: Это был Театр дружбы народов в советское время, да?
Е.В.Миронов: Да.
Ю.С.Пересильд: Потому что тут есть момент свободы с одной стороны, а с другой стороны – творчества. Мы знаем режиссёров, с которыми мы бы вообще никогда не встретились. Обычно какой сценарий? Заканчиваешь институт, идёшь в репертуарный театр, лет пять сидишь в курилке, ждёшь, когда тебе дадут роль.
Реплика: Хорошо, если пять.
Ю.С.Пересильд: Хорошо, если пять. Потом что получается? Что у тебя через пять лет уже нет желания работать, есть желание получить оклад и всё. А здесь совсем другая какая-то ситуация. Просто так люди сюда не приходят.
В.В.Путин: Есть и желание, и возможности – всё совпадает.
Ю.С.Пересильд: На самом деле сюда приходят только люди, которые очень сильно хотят что-то делать.
Е.В.Миронов: Очень интересно, что Юля сюда пришла не одна. Так получилось, что они курсом показали… Курс всегда распадается, да? Кому как повезёт…
В.В.Путин: А вы откуда, Юля? Что закончили?
Ю.С.Пересильд: Закончила ГИТИС, курс Кудряшова. А вообще я из Пскова.
Так получилось, что мы очень хотели после института как-то остаться вместе, такой бандой творческой, и очень долго не могли никак найти место. Все хотят, чтобы это было коммерчески успешно, все хотят каких-то известных актёров взять в спектакли. А куда деться молодым? И вдруг нам так повезло. Мы пришли сюда, и по сути дела весь мой курс сейчас работает здесь, в театре, уже в других спектаклях, приезжают другие режиссёры с мировыми именами и нас берут в этот спектакль… То есть приезжает режиссёр и выбирает артистов, с кем он хочет работать. Конечно, от этого, наверное, и результат получается.
В.В.Путин: То есть вы приглашаете режиссёра, и он уже подбирает…
Е.В.Миронов: Да, но здесь бывают разные вариации.
Ч.Н.Хаматова: Здесь нет труппы…
В.В.Путин: А откуда же он подбирает тогда?
Ч.Н.Хаматова: Кастинг такой глобальный.
Е.В.Миронов: Приезжает режиссёр…
В.В.Путин: А как вот эти молодые ребята связаны с театром?
Е.В.Миронов: Они могут прийти – любой, предположим, курс, который закончил, или ребята, которые просто приехали из разных городов. И они хотят где-то свой спектакль сделать или идея у них есть спектакля, они приходят сюда, рассказывают… Если это талантливо, убедительно, мы говорим: ребята, пожалуйста, зелёный свет. Мало того, после того, когда они выпускают свой спектакль… Таких режиссеров десять - если будет должное финансирование, потому что сейчас мы работали, 95% было спонсорских денег, которые приходилось зарабатывать.
В.В.Путин: А сколько у вас там, кстати, смета?
А.А.Авдеев: 303 млн.
В.В.Путин: А сейчас сколько получаете?
Е.В.Миронов: Сейчас у нас было 40 млн в год.
В.В.Путин: А сейчас?
Е.В.Миронов: 30% идет на коммунальные расходы, остаются деньги на полтора спектакля…
В.В.Путин: Нет-нет. Сейчас сколько у вас реально бюджет? Сколько вам дают?
Е.В.Миронов: Бюджет сейчас повысился до 50.
В.В.Путин: 50 млн всего?
Е.В.Миронов: Да, всего. А учитывая, что один фестиваль, предположим современного искусства, стоит 30 млн…
В.В.Путин: Александр Алексеевич (А.А.Авдеев - Министр культуры Российской Федерации), сколько можно добавить, как вы думаете?
А.А.Авдеев: Мы можем удвоить.
Е.В.Миронов: Вы знаете, поскольку мы подготовились к встрече, мы работали именно с Министерством культуры. Мы встречались здесь и просто реально посчитали, сколько на эти программы идет денег. Там есть предположительная смета.
В.В.Путин: Вы наверняка запросили-то больше, чем положено. Как это обычно…
Е.В.Миронов: Нет, честно.
В.В.Путин: Обычно так делается - просят больше…
Е.В.Миронов: Я знаю, а вот я не люблю так.
В.В.Путин: Чтобы дали…
Е.В.Миронов: Я просто честно скажу - сократил вот это, то, своей рукой, сказал, сделаем так, как надо. Честно Вам говорю.
А.А.Авдеев: Владимир Владимирович, придётся кого-то тогда ограбить – либо Олега Павловича (О.П.Табаков – художественный руководитель МХТ им. А.П.Чехова), либо…
Е.В.Миронов: Зачем, причём здесь это?
А.А.Авдеев: Дело в том, что у нас висят два монстра, но Большой театр мы сдаём, и выдающаяся стройка, выдающийся театр – это Мариинка-2. Мы сейчас попробуем найти максимум средств…
В.В.Путин: Вы знаете, я думаю, их нужно поощрить хотя бы за то, что они не увеличили смету, как это произошло при реконструкции Большого театра, как это происходит с затягиванием сроков в Мариинке, как это происходит в некоторых других случаях – скажем, в той же Астрахани произошло, и с ТЮЗом (где там?) в Саратове?
А.А.Авдеев: Совершенно верно.
В.В.Путин: Вот поэтому надо их поощрить. Давайте просто Министерству культуры немножко добавим, как раз прямым образом для них.
А.А.Авдеев: Хорошо. Владимир Владимирович, ещё важно то, что…
В.В.Путин: Чтобы мы ни у кого ничего не отнимали – не нужно этого, потому что его живьём съедят, не только одна нога будет сломана, но и все остальные конечности.
А.А.Авдеев: Я пошутил. Олег Павлович на меня не обидится, потому что мы ему бюджет не уменьшим.
Потом очень важно, что это театр, который отходит от советской системы штатного расписания. Так работают все театры мира, и сегодня фактически Театр наций и Евгений – лидеры в организации новой формы театральной жизни.
В.В.Путин: Женя, может быть, это будет не 300, я не знаю, но это будет не 50 и даже будет не 100. Мы добавим, но вот Александр Алексеевич должен всё-таки реально с вами ещё раз встретиться, поговорить, проанализировать. Он доложит, и мы примем решение, близкое к тем параметрам, на которые вы рассчитываете. Посмотрим, ладно?
А.М.Новин: Можно, Владимир Владимирович?
В.В.Путин: Пожалуйста.
А.М.Новин: Владимир Владимирович, я вот хочу добавить, это действительно уникальный театр…
Е.В.Миронов: Откуда вы, скажите?
А.М.Новин: Я сам из Сургута, закончил ГИТИС. Мы земляки с вами, Сергей Семёнович (С.С.Собянин), да.
В.В.Путин: То есть и Москва тоже подключится?
А.М.Новин: Это действительно уникальный театр. Просто в январе у нас был спектакль «Киллер Джо» по пьесе Трейси Леттса – американского драматурга, который получил Пулитцеровскую и премию «Тони». Он основатель такого жанра, как пулп-фикшен, которого наш зритель ещё не знает. Мы знаем его по фильмам братьев Коэнов и Квентина Тарантино, а в театре вообще никогда не ставился.
Е.В.Миронов: Эксперимент в общем.
А.М.Новин: Да, был эксперимент.
В.В.Путин: Почему обязательно Джо? У нас что, своих киллеров нет?
А.М.Новин: Пишем. И вот театр, мне кажется, тем… Вы утром проснулись и чувствуете, что вам хочется сегодня поплакать и посмеяться. Вы приходите в Театр наций на рассказы Шукшина. Вдруг вы понимаете, вам хочется сегодня драйва и страсти, вы идёте сегодня в Театр наций на «Ромео и Джульетту». А если понимаете, что вам сегодня хочется чего-то поострее, вы идёте на «Киллера Джо», то есть настолько очень разные спектакли и режиссёры, которые ставят. Приезжали сюда мои однокурсники – сургутские ребята, они приходили на спектакль, они просто были в шоке. Они говорят: мы такого никогда не видели, где такое ставится, почему этого никто никогда не ставит? То есть этот жанр совсем неизвестен нашему зрителю, поэтому этот театр номер один в этом смысле, потому что «Чайка» Чехова, Островский – это всё очень нужно, очень хорошо, но мне кажется, чтобы зритель развивался, надо ставить разные спектакли. В этом смысле Театр наций, конечно, номер один, и за это огромнейшее спасибо Вам и Евгению Витальевичу.
В.В.Путин: Я здесь ни при чём.
Е.В.Миронов: Сергею Семёновичу скажи спасибо!
А.М.Новин: Сергею Семёновичу особенно спасибо!
В.В.Путин: Серёж, теперь не отвертишься!
А.М.Новин: А меня в Сургуте спрашивают: Сергея Семёновича видел хоть раз? Я говорю: только по телевизору. Теперь буду говорить, что видел.
В.В.Путин: Скажи: видел, такой добрый человек, не поверите, и так поддерживает искусство, так тонко чувствует!..
Е.В.Миронов: Увидел меня – сразу квартиру! Вот хороший парень.
А.М.Новин: У меня нет квартиры, Сергей Семёнович! Если говорить серьёзно, то 1–2 октября у нас будет спектакль «Киллер Джо». Владимир Владимирович, мне кажется, Вам будет интересно.
В.В.Путин: Я лучше приду Шукшина смотреть.
Е.В.Миронов: Правильно, правильно.
А.М.Новин: Шукшина – это конечно.
С.С.Собянин: Женя, если Вы не против того, что молодой человек говорит... Как Вас зовут?
А.М.Новин: Александр.
С.С.Собянин: Александр, земляк. На самом деле у нас у многих театров есть квартиры, которые мы выдаём, для того чтобы там жили молодые актёры. Я тоже думал о том, какой подарок сделать? Мы сделали один подарок – вот здание 1200 кв. м. Но так как вы его задумали снести, то непонятно, подарок это или что? Поэтому, если вы не против, мы подарим театру три квартиры, для того чтобы вы сами уже определились. Я не буду ни в коем случае распределять, вы сами решите.
В.В.Путин: Уже не зря!
Реплики: Сергей Семёнович, спасибо большое!
С.С.Собянин: Не стоит!
Е.В.Миронов: Сергей Семёнович, спасибо Вам большое, потому что я думал, но решил: не буду говорить про общежития, про всё, потому что обычно театрам…
С.С.Собянин: Это вместо общежития.
В.В.Путин: Надо нормальное служебное жильё и постоянные квартиры для тех, кто более или менее постоянно работает.
Е.В.Миронов: А ещё к нам приезжают мировые режиссёры, о которых театры мира мечтают. Они с удовольствием хотят здесь ставить спектакли, и, когда они живут в Marriott или где-то, это такая часть бюджета, что нам необходимы, конечно, в будущем здесь скидки или что-то ещё.
В.В.Путин: Об этом нужно подумать. Кстати говоря, и с отелями можно договориться. Они даже в целях рекламы и то будут предоставлять такие скидки…
Е.В.Миронов: Да, мы думали про это…
В.В.Путин: Можно запросто поговорить, там люди умные, поверьте мне, они знают, что такое их бизнес и смогут это оценить. Но разные варианты возможны, можно и как-то по-другому решать это. Мы подумаем, поговорим.
Е.В.Миронов: Ребята, режиссёры, молодые режиссёры, расскажите про свой опыт. Никита Гриншпун - дебютант, здесь поставил спектакль «Шведская спичка», который сразу был номинирован на «Золотую маску». Твой первый же спектакль? После этого не остался здесь, в Москве, его хотели туда, сюда…
В.В.Путин: В Швецию уехал?
Е.В.Миронов: Он уехал на Сахалин, театр поднимать.
В.В.Путин: Молодец.
Е.В.Миронов: И сделал там лабораторию.
В.В.Путин: Как Вас зовут?
Н.Ю.Гриншпун: Никита.
В.В.Путин: Никита, и что там за театр построили?
Н.Ю.Гриншпун: Там театр, единственный на весь остров. И после того, (Юля начинала об этом говорить) как мы курсом (вообще уникальная возможность) попали в этот театр... Евгений Витальевич посмотрел… Мыкались мы по коридорам, на кухне репетировали, и зрителями были моя мама и собака. Они смотрели то, что мы репетировали и что идет сейчас здесь, в театре. Когда я прихожу сюда, думаю: вот это чудо! Вот так мы по коридорам ходили, ходили, а Евгений Витальевич посмотрел и взял нас сюда.
Мы сыграли здесь премьеру, остались курсы – вообще фантастическая какая-то возможность. Главное – всё получилось, за что я благодарен Евгению Витальевичу по гроб жизни. А потом началось: такая удача – один что-то предложил, другой предложил. Предложили поехать в Южно-Сахалинск: позвонила какая-то, на мой взгляд, сумасшедшая женщина: «Приезжайте к нам на должность руководителя». Я поехал. Приехал и два года по контракту руководил этим театром, причём (сейчас я могу это озвучить) я делал всё то, что подсмотрел здесь. Я организовывал те же лаборатории, но не на таком уровне, как Театр наций…
В.В.Путин: Но лучше.
Н.Ю.Гриншпун: Я старался. Я старался звать хороших режиссеров, лучшую критику… В общем была очень интересная жизнь. Самое интересное другое: я сейчас вернулся в Москву, у меня кончился контракт. Я пришёл в один театр: «Давайте сделаем вот такую-то идею». В репертуарном театре мне говорят: «Ой, вы знаете, это дорого». «Давайте сделаем», – я в другой прихожу, в приличные театры. «Ой, вы знаете, нам как-то в репертуарном театре это не очень интересно». Я прихожу к Евгению Витальевичу, говорю: «Евгений Витальевич, вот такая идея». Он говорит: «Что ты, дурак, вообще к ним ходил?». Это к тому, что в Театре наций можно сделать то, что в репертуарном театре сделать невозможно. Кстати, «Шведскую спичку», не хочу показаться нескромным, ни в одном репертуарном театре не сделали бы, я в этом убеждён.
В.В.Путин: Почему?
Н.Ю.Гриншпун: А потому, что это невозможно. Такие артисты, вот те, которые сидят здесь за столом, так обучены, они так поют, такой ансамбль.
Реплика: Они курсом сделали этот спектакль, а в любом театре это невозможно, потому что там есть свои артисты.
В.В.Путин: Да-да-да.
Н.Ю.Гриншпун: Не может так существовать организм, ансамбль, кроме как вот эта компания. Когда Вы спросили: «А какое отношение эти люди имеют?» – я сижу и про себя думаю: а потому, что они лучшие.
Реплика: Нет, ещё. Никита, простите, перебью, просто ещё потому, что невозможно ни в какой театр прийти со своей компанией. Ты приходишь туда компанией, а тебе говорят: да, хорошо, но вот тут у нас есть девочка, вот замечательная девочка или вот мальчик, и сразу всё начинает рассыпаться, потому что очень у многих людей, даже если они хорошие, уже за несколько лет в этом театре глаз просто потухший и они вроде пытаются влиться, некоторые даже иногда вливаются. Но вот по каким-то другим работам смотришь…
Н.Ю.Гриншпун: Здесь можно реализовать то, что невозможно сделать нигде – нигде, ни в одном театре. Я уже поездил и посмотрел, и прекрасно это понимаю.
Е.В.Миронов: Вот, кстати, сейчас режиссёр Туфан Имамутдинов, который у нас ставит уже второй спектакль. В нашем театре премьера будет в сентябре, в конце сентября, «Шоша» по роману Зингера. Ты что-то хочешь сказать, нет?
Т.Р.Имамутдинов: Я тоже из этой же мастерской – курса Кудряшова, но на четыре года младше, то есть мы даже своим курсом уже как бы тоже влились в театр, так как тропка была уже как бы проложена. Евгений Витальевич знает нас, знает нашего мастера, знает, что мы всё качественно выпускаем, поэтому я надеюсь… И вообще, очень замечательно, что вот такая возможность есть, потому что ставить с актёрами, с которыми уже сплотился, ты уже как бы идёшь в течение четырёх лет, – это какой-то уникальный, конечно, шанс и, главное, тебе не нужно никуда по коридорам шастать.
В.В.Путин: Евгений Витальевич, у вас теперь есть не только сцена, стены, хорошая акустика, техника, но есть и такой замечательный творческий коллектив. Я вас хочу ещё раз поздравить, хочу вас поблагодарить за эту работу. Это была такая напряжённая работа для вас – для человека творческого. Вы отвлекались от своей текущей работы, от творчества, нужно было отвлекаться для того, чтобы заниматься водопроводами, гардеробом, стенами и крышами. Но вы справились с этой задачей, справились блестяще. Ног больше не ломайте, не нужно на этом поприще, лучше занимайтесь творчеством. Я повторяю ещё самое главное, что есть такой замечательный коллектив рядом с вами – молодые, красивые, талантливые люди, и уверен, вы порадуете любителей искусства своим творчеством. Спасибо вам большое! Я желаю вам успехов! А мы будем помогать вам.
Е.В.Миронов: Владимир Владимирович, можно я скажу, что Вам очень благодарен? Я ведь к Вам обратился на самом деле в минуту отчаяния. Я просто думал: либо не буду заниматься этим делом, потому что бессмысленно быть свадебным генералом и не иметь никаких перспектив и решения своей мечты и идей. То, что Вы откликнулись моментально, – я не поверил, честно говоря. Не знаю, я подумал: как это может быть? Вы мне сказали: «Я вам перезвоню через неделю». Я подумал: «Куда он мне позвонит? Домой ли?» И мама на трубке неделю сидела и колдовала. Много трубок было заряжено. Но я не ожидал, что сработало… То есть Вы просто позвонили и сказали, что поддерживаете эту идею. И дальше не как по маслу, а как Вы и предупреждали, Вы сказали: «Женя, сейчас начнётся самое сложное». Но то, что Вы верили в это, поверили мне и нашему театру, то, что Вы поддержали на протяжении всей стройки, потому что было несколько моментов, когда я – ну не мог, простите, Вас не потревожить, потому что останавливают всё, опять какой-то ужас, и только Вы могли это решить – я обращался – и продолжаете участие в дальнейшей судьбе Театра наций.
Я Вам от всех нас, да не только от нас: сейчас здесь ребята говорили, которые уже работают в театре… Я представляю, сколько сюда придёт новых ребят и режиссёров, если всё будет налажено, если будет хорошая программа, финансирование и всё сложится, и Вы придёте к нам на спектакль, что Вы уже пообещали, на рассказы Шукшина в первую очередь, где мы с Чулпан Вас ждём и все артисты, которые здесь сидят.
Ч.Н.Хаматова: С радостью! А ты про центр не будешь говорить?
Е.В.Миронов: Скажи.
Ч.Н.Хаматова: Конечно, это особая команда. Я не с курса Кудряшова и даже не на четыре года старше, я – человек, пришедший со стороны, я актриса театра «Современник». Я люблю театр «Современник» – это мой театр, он меня создал. Но здесь совершенно уникальный дух. Во-первых, потому что Женя, потому что это повышенное чувство ответственности за всё, что он делает, потому что… Было страшно за него буквально, как он оттащил на себя эту стройку и сколько он всего пережил. Это не просто ещё один театр в Москве, это не просто новая площадка, это не просто разные спектакли, это не просто возможности для молодёжи – это какое-то уже совершенно другое, на другом уровне мышление, вообще сама философия сегодняшнего театра (может быть, даже международного), потому что уровень всех людей, которые здесь собрались, – профессиональный, но самое главное, азартный, человеческий, – конечно, требует раздвижения каких-то привычных границ, к которым все привыкли в репертуарном театре. Он уже выкристаллизовывается как некий театральный центр, в котором и лаборатории, и эксперименты, и фестивали, и школа. Допустим, я, например, от чего страдаю? От того, что у нас нет школы повышения квалификации.
В.В.Путин: Я прямо так напрягся, думаю, от чего она страдает? Только школа повышения квалификации…
Ч.Н.Хаматова: Да, если ты играешь главные роли, тебе платят зарплату, то в принципе ты, конечно, должен и тебе нужно самому развиваться. Столько интересного происходит в мире, и если ты сам не возьмешь, не купишь билет, не оплатишь и не поедешь в Лондон или Берлин, и не посмотришь на новые техники… На системе Станиславского ничего не закрылось, всё двинулось дальше и развивается очень-очень интересно. Мы совершенно это никак не можем применить, хотя русская театральная школа до сих пор (я это заявляю ответственно, потому что слышала в своей адрес) – одна из самых весомых мировых школ. Конечно, возможность иметь место, такую площадку для коммуникаций, для общения, для впитывания этого опыта, для внедрения этого на какой-то другой уровень (не только для москвичей и летом для гостей столицы) и саморазвиваться – это было бы очень здорово и необходимо, потому что я могу себе позволить куда-то полететь (и то, не всегда), а огромное количество людей даже этого…
Е.В.Миронов: Пусть приезжают сюда лучшие педагоги таких школ, чтобы здесь делать мастер классы…
В.В.Путин: Площадка же есть, мы сейчас с Евгением обсуждали возможность дальнейших шагов.
Е.В.Миронов: Вот, кстати, письмо, которое я Вам…
В.В.Путин: Бюрократ, просто бюрократ какой-то!
Е.В.Миронов: Да-да. А что делать?
В.В.Путин: Что касается русского репертуарного театра, то такого явления вообще в мире нет. Это наше достояние и, безусловно, мы будем поддерживать. Репертуарный театр – это основа всей нашей театральной жизни, но то, что Евгений делает, это, конечно, уникальное явление в нашем искусстве, будем помогать.
Е.В.Миронов: Мы делаем!
В.В.Путин: Я вас поздравляю, ребята, ещё раз. Всего вам доброго.
Реплика: Спасибо.
Е.В.Миронов: А подарок? Вам – подарок.
В.В.Путин: Мне подарок? Мне-то за что?
Е.В.Миронов: За всё!
